Желязны, "Доннерджек". один из любимых отрывков.

[tairunal]

Долбодятел, помнится, я обещалась.

"...Исполненная решимости, Эйрадис вышла из спальни, поднялась по каменным ступеням и оказалась на зубчатой стене. Ветер тут же вцепился в длинную тяжелую юбку, которая стала похожа на ее крылья, оставленные в Вирту; впрочем, сейчас она их не оплакивала.

– Баньши! – крикнула она. – Баньши!

Ветер мгновенно подхватил ее слова и унес прочь. Подняв руки, Эйрадис закружилась. Юбка обвила ноги, темные волосы разметались по плечам. Маленький шерстяной смерч – нимфа, танцующая на ветру.
Полил обжигающе холодный дождь. По скользкому камню застучали градины, вымостив плиты мелкими кусочками льда. Эйрадис не останавливалась, хотя все плыло у нее перед глазами, а ноги скользили на льду. Вальс с ветром.
Неожиданно она почувствовала, как что-то коснулось спины, чья-то рука сжала ее ледяные пальцы… Сквозь слезы, застилавшие глаза, Эйрадис не видела своего партнера. Кристаллики льда застывали у нее в волосах и на свитере – самоцветы из сокровищницы Короля Зимы. Вступил оркестр: звенящий крик, стон камней, пронзительный вой ветра, рвущегося сквозь амбразуры.
Она уже почти разглядела того, с кем кружилась в танце, – бледное лицо, высокие скулы, белые, такие белые зубы, даже на фоне белоснежного лица. Все в нем оказалось белым, кроме глаз, черных, как смола, как ночь, как…

– Не пора ли уйти с дождя? – прозвучал хриплый голос, сопровождающийся звоном металла.

Эйрадис почувствовала, как Король Зимы, закружив ее в последний раз, передал новому партнеру. Она послушно взяла протянутую руку, но пальцы встретили лишь пустоту. Эйрадис опустила руку и замедлила шаг – и тут же заскользила по обледеневшему камню.

– Девочка, ты промокла до костей и превратилась в ледышку, – прозвучал сердитый голос. Ее разум обратился к программе, которая превращала слова, звучащие со странным акцентом, в привычную речь. – Что ты здесь делаешь в такую ужасную погоду? Мне придется сказать пару слов твоему мужу, который так плохо о тебе заботится! Хозяин он замка или нет, мне все равно!

Эйрадис послушно вернулась в тепло замка. Когда лед на ее волосах растаял, а пальцы в тепле закололо, она узнала своего сердитого собеседника.

– Призрак! – радостно воскликнула она. – Я так хотела тебя найти!

– Найти меня! – проворчал призрак-крестоносец. – Девочка, ты едва не присоединилась ко мне!.. Переоденься во что-нибудь сухое, пока не прикончила себя и свое дитя!

– Но я как раз и хочу поговорить с тобой о ребенке, – запротестовала Эйрадис, отжимая намокшие волосы.

Теперь, попав в тепло, она вся дрожала – чувствительность начинала возвращаться к рукам и ногам.

– В самом деле? Правда? – Выражение лица призрака оставалось суровым, но голос немного смягчился. – Сначала переоденься, выпей чего-нибудь горячего, а потом разыщи меня в длинной галерее.

И, чтобы разом закончить все споры, призрак исчез. Последней, звякнув еще несколько раз по камням, пропала цепь. Эйрадис содрогнулась, чихнула, подобрала обеими руками мокрые юбки и торопливо направилась в спальню.
Через некоторое время, просушив волосы и переодевшись в теплое платье, подкрепившись пинтой густого горячего мясного бульона (в руке она держала толстую фарфоровую чашку с добавкой), Эйрадис поднялась по лестнице в длинную галерею.

...


Эйрадис пила маленькими глотками горячий бульон и медленно шла по коридору, звук ее шагов заглушал толстый ковер. Подойдя к окну, она поставила чашку на широкий каменный подоконник. Когда послышалось звяканье цепей, Эйрадис пыталась выудить кусочек мяса.

– Благодарю вас за то, что вы пришли, сэр, – вежливо проговорила она и, приподняв юбку, сделала глубокий реверанс.

– А разве у меня был выбор? – проворчал в ответ призрак. – Если бы я не пришел, ты продолжала бы танцевать на ветру, не обращая внимания на снег и холод, будто разум окончательно тебя покинул.

– Вовсе он меня не покинул, – возразила Эйрадис, тряхнув головой. – Мне ведь удалось тебя найти, верно?

- Да, удалось. Ну и что ты хотела спросить меня о своем ребенке? У меня не было детей при жизни, и уж вряд ли они появятся после смерти.

– Но ты же знаешь, что у меня родится мальчик, – запротестовала Эйрадис, – тебе известно, что банши плачет именно по нему – и по мне с Джоном.

Призрак позвенел цепями, сделал несколько шагов и бросил на Эйрадис свирепый взгляд из-под кустистых бровей.

– Ты слишком много себе позволяешь, девочка, слишком много. Призраки и другие сверхъестественные существа терпеть не могут, когда их допрашивают. Мы делаем предсказания – а уж интерпретировать их не обязаны.

Эйрадис помешала бульон, не торопясь, съела одну ложку, потом вторую. Бульон остыл и стал невкусным. Она отодвинула чашку. Выглянула в непрозрачное окно, поверхность которого украшали сверкающие блестки льдинок, и негромко проговорила, словно для себя:

– Интересно, ответит ли на мои вопросы Король Зимы? Он так мне улыбался, когда мы танцевали. Может быть, он скажет, зачем Танатосу понадобился мой ребенок.

У нее за спиной раздался громкий треск, словно железная цепь ударила о голый камень.

– Королю Зимы наверняка известно, почему Танатос хочет забрать твое дитя, девочка, но я сомневаюсь, что он прямо ответит на твой вопрос.

– А ты?

– Я ничего не знаю, девочка.

– Поможешь мне узнать?

Долгая тишина. Эйрадис наблюдала за тем, как падает снег за толстым стеклом; ее заворожили скорее мерцающие тени, чем сам снегопад. Пронзительно выл ветер, и Эйрадис порадовалась тому, что архитекторы принесли в жертву историческую точность ради комфорта.

– Ты мне поможешь. Призрак?

– А ты больше не станешь танцевать с Королем Зимы? И будешь оставаться в тепле и хорошо есть, дабы дитя выросло сильным?

– Обещаю.

– Что ж, тогда я помогу тебе в твоих поисках, девочка. Не могу обещать, что мы найдем все ответы, но я попытаюсь.

Эйрадис повернулась и внимательно взглянула на призрака. Он стоял, слегка опустив плечи, в своей потрепанной блузе и обвисших бриджах. Босые ноги покрывали мозоли. Однако лодыжка, к которой была пристегнута цепь, оставалась такой же гладкой, как и другая.

– Как тебя зовут?

– Не знаю. – Голос исчезал вместе с призраком. – Не знаю. Некоторые вещи лучше забыть.

..."

и уже потом, в самом, самом конце...


"Хаос, Хаос,

(о милый юноша, милая девушка, ангел отчаянья, влюбленные,

Друзья и прочие игрушки)…

Хаос, Хаос

Доволен."